На столе директора Аксубаевского дома-интерната для престарелых и инвалидов Розы Мингуловой – высокая стопка увесистых папок. В них личные дела жильцов, их биографии. И еще – материалы из военных архивов, в которых отражено, где служил сам ветеран, где погиб и был похоронен его отец-фронтовик. Эту огромную работу по увековечиванию памяти о Великой Отечественной войне сквозь призму биографий жильцов в учреждении проводят уже несколько лет. И директор – ее главный инициатор и вдохновитель.

– Сейчас в нашем доме-интернате 36 жильцов, – рассказывает Роза Мингулова. – Их средний возраст 80 лет. Поэтому каждый имеет самое непосредственное отношение к Великой Отечественной. И наша задача – пока еще возможно, зафиксировать их воспоминания и относящиеся к военному времени жизненные факты.
«Павлухина Анна Михайловна, 1915 года рождения, вдова погибшего фронтовика», – написано на самой верхней папке. Бабушка Аня живет здесь уже лет 10. Судьба, как у многих ее сверстниц: с первых дней войны муж ушел на фронт и пропал без вести. Больше замуж не выходила. Говорит, все верилось: вернется. Работала от зари до темна в колхозе родного района, он тогда назывался Тельмановский. И сама, говорит, не заметила, как жизнь прошла. Теперь уже единственному сыну бабы Ани 77 лет, и он – тяжелый инвалид. Но, даже живя в государственном учреждении, Анна Михайловна все надеялась на чудо: может, муж вернется? Переживала: а вдруг, как шептались в свое время за спиной злые языки, переметнулся на сторону врага? И тут архивные изыскания Розы Мингуловой дали плоды: пришел ответ, что муж Анны Михайловны погиб от ранения 20 февраля 1943 года и был захоронен в Смоленской области в могиле №2.
Другой обитатель интерната Файзрахман Мифтахов – участник Великой Отечественной, здесь он уже девятый год. С тех пор, как племянники обманули – заставили отписать на них квартиру фронтовика, а потом его выгнали. Жена давно умерла, детей не было. В последнее время 85-летний ветеран совсем сдал. Даже на парад Победы при всех своих орденах и медалях идти отказывается. И славную военную молодость вспоминает все реже. Одно беспокоит бабая: что награду, обещанную ему командиром полка на фронте за хорошо проведенную операцию по обезвреживанию врага, так и не вручили. Может, потеряли координаты? Роза Мингулова пообещала разобраться. Теперь вместе с Файзрахманом абы ждет ответа из архива.
Своя трагическая история и у каждой из тружениц тыла, живущих здесь. Вот взять хотя бы 84-летнюю Марию Федоровну Шишкову. 17-летней девчонкой ее осудили и сослали на принудительные работы в Хабаровский край за то, что украдкой подобрала оставшиеся на поле после уборки колоски! Хоть и пришлось хлебнуть лиха немало, бабушка Маруся до сих пор благодарит бога, что так легко отделалась: некоторых, говорит, за такое преступление вообще расстреливали. Освободившись, работала все жизнь в колхозе – мотористкой, скотницей, поваром. Теперь пенсионерка мучается тяжелым заболеванием легких: говорит, это все из-за хабаровских песков и тяжелой работы на лесоповале. Где похоронен ее отец, не знает: пришло извещение, что он пропал без вести – и все. Очень надеется, что директор поможет докопаться до правды.
А вот дело Анисы Кельмановой, 1926 года рождения. И в нем те же скупые строки: отец с первых дней войны ушел на фронт, сама работала в колхозе на тракторе. Мама и младшие братья-сестры умерли от голода… Анисе апе тоже пришлось примерить на себя клеймо врага народа: стоило, говорит, пожаловаться, как тяжело работать в поле, тут же донесли и на 2 месяца засадили за решетку. Потом несколько лет рубила вместе с другими зэками марийские леса. До сих пор плачет, когда вспоминает про то тяжелое время. Не знаю, говорит, как выжила. Не успевали после работы лапти сушить – снова гнали на просеку. Потом из-за тяжелой работы, голода и холода начало слабнуть зрение. В интернат ее привезли практически слепой. Только после того, как специалисты интерната свозили ее на операцию, один глаз начал видеть. Своих детей Анисе апе по состоянию здоровья завести не удалось: видать, надорвалась на лесоповале. Но вышла замуж за вдовца с четырьмя детьми, их вырастила. После смерти супруга подалась в дом-интернат…
– Однажды мы проводили мероприятие, посвященное лесу: как-никак край у нас лесной, думали, жильцам это будет интересно, – рассказывает Роза Мингулова. – А они все сидят в слезах! Оказалось, что лес вызывает у большинства бабушек совсем другие ассоциации: напоминает о трудном военном времени. Вообще, судьбы у них похожи: отцы пропали на фронте без вести, сами трудились, не видя света белого, на тяжелой физической работе. Многие потом замуж не вышли – ухаживали за больными родителями, как, например, 86-летняя Маува Валиуллина, помогали растить чужих детей. Все голодали, носили тряпье. До сих пор сушат хлеб и прячут в тумбочках. Мы пытались уговорить не делать этого, но все впустую: страх снова пережить голод для тех, кто не понаслышке знает, что такое война, сильнее голоса разума. Решили: зачем лишний раз стариков травмировать? Раздали им специальные контейнеры – пускай себе сушат.
Выглянуло солнышко, и жильцы мало-помалу начали рассаживаться на скамеечках в интернатском дворике. Они просто молча сидели, погруженные в свои мысли, и подставляли лица теплым лучам. «Знаешь, дочка, видно, так наработались за жизнь, что теперь ничего не хочется: просто быть сытым и находиться в тепле, – отозвалась одна из бабушек, с которой я познакомилась. – А здесь у нас хорошо: кормят, комнаты чистые и светлые».
– Маруся апа, ну зачем ты в таком старом платке ходишь? – всплеснула руками директор, когда мы подошли к Марии Шишковой. – У тебя же их столько!
Насилу уговорили надеть другой, с красивой белой каймой, чтобы сфотографироваться.
«Захарова Раиса, 1939 года рождения, отец после войны вернулся домой израненный, без руки, вскоре умер, единственный сын бабули умер, дом сгорел, – потихоньку знакомила меня с жильцами Роза Мингулова. – Несколько лет назад привезли к нам на инвалидной коляске, до того была плоха. А теперь, видите, ожила: нынче даже мечтает засадить пару грядок на нашем огороде. Мы этому только рады – пусть у наших жильцов будет как можно больше поводов для положительных эмоций. А вот Екатерина Ерышева, ей 88 лет, всю жизнь работала в колхозе дояркой, замуж не выходила, отец пропал без вести». Обращается к старушке: «Тетя Катя, из архива наконец-то пришел ответ: твой отец Анисий Семенович Ерышев, красноармеец, был убит 14 мая 1943 года и похоронен в братской могиле под Смоленском». Бабуля расплакалась: «Ой, а я думала, что он жив…»
– У некоторых наших жильцов – старческая деменция, – объясняет Роза Мингулова. – Многие живут в воспоминаниях своей молодости, им трудно отделить их от реальности. Война стала главным событием их жизни, которое они ярко переживают и по сей день. Мы делаем все, чтобы показать, как уважаем их самоотверженный труд в годы Великой Отечественной: оформляем в фойе стенды с их фотографиями, собираем школьников и воспитанников приюта «Мечта», которые поют для стариков песни их молодости, приносят сделанные своими руками сувениры, приглашаем благотворителей – они всегда приходят с подарками. И, конечно, стараемся восстановить память об их погибших отцах. Все это для наших стариков очень важно».
Директор поделилась своими новыми планами: скоро на средства гранта, завоеванного в конкурсе социальных проектов «РИТЭК-2011», в интернатском саду будет создана аллея Памяти. В окружении «именных» березок ввысь вознесется стела с именами всех жильцов, через жизнь которых прошла Великая Отечественная война.
Ирина ЧУДНОВСКАЯ